1913 Прозрителев Первые поселенцы часть 1
Источник: Г.Н. Прозрителев. Первые русские поселения на Северном Кавказе и в нынешней Ставропольской губернии // Труды Ставропольской ученой архивной комиссии. — Ставрополь: Типография губернского правления, 1913. — Вып. 5.
Нынешние обитатели Ставропольской губернии забыли уже, что там, где стоят их многолюдные, богатые села, была беспредельная степь и ветер гулял на всем ее пространстве.
Забыли они первых смелых выходцев из внутренней России, отважившихся пуститься на Кавказ и обосновать там свое жительство. А надо помнить тех первых засельников этой когда-то глухой окраины, бывшей в то время местом опасным и крайне тяжелым в климатическом отношении. Смелые русские люди пренебрегали опасностями, бросали свои пепелища, свои родные места, с которыми у них было связано так много воспоминаний, где были могилы их отцов и дедов, и шли с полной верою в будущее. Они шли с крепкой надеждой на свои силы, на свою выносливость в труде, на свое уменье взяться за дело и с беспредельной любовью к родине, которой нужны были верные сыны, чтобы удержать за ней ее новые владения и поддержать там ратных людей, своею жизнью и кровью заплативших за эти приобретения.
Ратные люди всех родов оружия умирали здесь с верою, что исполняют долг пред родиной, охраняя ее и расширяя ее пределы, дают простор для своего народа, который мог бы удобнее расселиться и жить счастливее.
За это счастье и благо своего народа безропотно шли целые полки в бой, переносили всяческие лишения, умирали и думали только о благе для других, для тех, кто будет жить на отвоеванных ими землях. Честно исполнив долг, они стяжали вечную славу воинов, у которых нельзя отнять ни храбрости, ни верности своему долгу.
И вот на помощь этим-то славным собратьям пришли другие, не менее смелые и отважные, мирные поселенцы, чтобы своими трудами и водворением хозяйственной жизни закрепить пройденные войсками места и дать им необходимое довольствие.
Этим-то первым пришельцам с разных концов России и обязаны теперешние обитатели Ставропольской губернии и Северного Кавказа тем земельным простором, который нашли здесь, и тем благосостоянием, которым они теперь пользуются.
А сколько погибло этих, неведомых теперь, первых переселенцев, погибло от болезней, от злой лихорадки, от неудобств, плохой воды, набегов кочевников и горских народов. Сколько их попало в плен и там переносило тяжкие мучения.
Много испытаний выпало на долю первых тружеников, поставивших здесь первые свои землянки, но ни опасности, ни самая смерть не пугали, и русский человек только с упованием на Бога сменял один другого в этом шествии на далекую окраину, и «погибельный Кавказ» обратился в цветущий край.
Этим-то первым засельникам Кавказа и должно быть почетное место в памяти народной, в памяти потомства, которое воспользовалось плодами их трудов и их отваги.
Правильное и массовое водворение русских людей на Северном Кавказе началось в царствование Екатерины II .
Правительство Екатерины II хорошо понимало, что как бы ни были успешны войны с воинственными соседями, с Персией и, главным образом, Турцией, но что воспользоваться плодами этих побед, удержать отнятые земли, можно только путем водворения на этих землях мирного населения и созданием условий гражданского порядка.
Задача эта ясно и определенно была поставлена в отношении Северного Кавказа, и к выполнению ее приступили во всеоружии.
В силу этого, вслед за созданием крепостей, образовавших линию от крепости Св. Дмитрия (ныне Ростова) и Азова до Моздока, Правительство стало заботиться о колонизации края.
Десять сильных по тогдашнему времени крепостей на этом пространстве хотя и составляли оплот и создавали «границу», но промежутки между ними были так велики, что давали возможность свободного прохода неприятельским отрядам необыкновенно подвижного горского населения.
По отдаленности от внутренней России содержание крепостей стоило страшно дорого и полное обеспечение в продовольствии по тому времени почти было невозможно. Вот это и требовало постройки других между крепостями укреплений и создания мирного населения, хозяйственное обзаведение которого обеспечивало бы продовольствие войск. Доставка провианта—это был самый существенный и больной вопрос всех военных операций на Кавказе в то время. И вот, пользуясь впечатлением успехов первой войны и закончив линию крепостей с необыкновенной быстротой, Екатерина отдельным указом объявляет о переселении на Кавказ. Благодаря талантливым своим сподвижникам Екатерина могла в короткий промежуток времени, с 1781 по 1784 год, видеть новый край заселенным на громадном пространстве.
Несомненно, что самое устройство каждой крепости уже привлекало население и давало хотя небольшой контингент лиц, создававших под прикрытием крепости мирное поселение, «форштадт».
Такой поселок, например, возник около крепости № 8 и затем вырос в г. Ставрополь.
Но это были маленькие ячейки, по условиям военного времени не всегда допустимые, и они не могли, за некоторыми исключениями, развить своей хозяйственной деятельности. Нужно было крестьянское население.
Несмотря на огромное пространство, которое должны были пройти переселенцы, отсутствие дорог и всевозможные затруднения, какие неизбежно должны быть в таком огромном деле, как массовое передвижение поселенцев, само переселение шло довольно гладко.
Это обстоятельство необходимо отметить, тем более что отряды переселенцев, как увидим ниже, составлялись не из одной какой либо местности, а из всех углов России. И каждый новый пункт, поселенный здесь, имел очень пестрый состав населения.
В деле Саратовского и Кавказского генерал-губернатора за 1787 год за № 607 имеется крайне интересная ведомость о переселенцах.
Ведомость эта составлена «генерал-поручиком Павлом Сергеевичем Потемкиным, правящим должность Саратовского и Кавказского генерал-губернатора, действительным камергером, Кавказского мушкетерского полка шефом», как значится в заголовке.
Хотя мы и не имеем сведений о составе поселенцев, пришедших ранее 1781 г., но эта ведомость, говорящая о переселенцах к моменту открытия Кавказского наместничества, т.е. к 1785 году, дает полное основание заключить, что и ранее пришедшие представляли из себя ту же смесь.
К 1784 году уже были из переселенцев образованы следующие 14 сел: Михайловка, Пелагиадское, Надежда, Высоцкое, Александрия, Благодарное, Покойное, Федоровка, Обильное (в нынешней Ставропольской губернии), Незлобное, слободы: Курская, Государственная, Прохладная, село Малка (в нынешней Терской области). Таким образом, был охвачен громадный район от р. Ташлы и Ставрополя до р. Терека и на восток до нижнего течения р. Кумы.
В эти четыре года было передвинуто около 51915 муж. и 15653 жен., а всего 67568 об. пола.
Передвижение в таком порядке продолжалось и далее, и с открытия Кавказского наместничества до начала XIX века открыто было 47 сел с населением в 67568 об. п.
Вот из этой-то ведомости мы и можем почерпнуть крайне интересный материал о составе передвинутого на Кавказ населения.
Прежде всего надо сказать, что поселенцы были взяты из губерний: Харьковской, Курской, Пензенской, Азовской, Воронежской, Рязанской, Тульской, Калужской, Симбирской, Ярославской (цыган), Нижегородской, Екатеринославской, Казанской, Орловской, Киевской, Саратовской, Владимирской, Черниговской, Вологодской, Московской, Петербургской, Новгородской, Могилевской, Костромской, Смоленской и Тверской.
Таким образом, сюда вошли представители всей России, не исключая и некоторых инородцев.
Затем между ними были: малороссияне, однодворцы, отставные гусары, экономические крестьяне, отставные солдаты Кавказского корпуса, дети их, крестьяне дворцовые, крестьяне казенных ведомств, цыгане, отставные солдаты (тульские), люди неразрешенных званий, солдаты разных наместничеств, бывшие запорожцы, зашедшие разночинцы, курские войсковые, киевские разночинцы, казанский поляк, смоленские разночинцы, непомнящие родства, киевские подсудимые, черниговские подсудимые, саратовские колонисты, преступники-малороссияне с Дона, московские разночинцы, татары, ясачные люди, киевские казаки, харьковские поселяне, могилевские разночинцы, крещеные татары, крещеные чуваши, вятские заводские крестьяне, пахотные солдаты.
Этот пестрый состав и лег в основу поселения нашего края.
Если исключить из этого состава весьма небольшое число «сомнительных» людей, как они по ведомости значатся, то в общем первый прилив состоял из самых трудоспособных людей, что и показали они по водворении на месте.
Но и те, кого мы назвали «сомнительными», выйдя из старых условий, где у них не удалась жизнь, здесь на свободе и просторе могли стать людьми вполне пригодными к общественной жизни.
Например, «малороссияне-преступники с Дона» — это, вероятно, те, что участвовали в Булавинском бунте; «непомнящие родства» — вероятно, крепостные люди, ушедшие от барской неволи. Словом, здесь не было того переселенческого элемента, которым наводнялась впоследствии Сибирь.
Форум
